«Горзаказ» взял интервью у Дмитрия Сухарева, главы Санкт-Петербургского филиала Фонда по борьбе с коррупцией. Разговор был как о самом фонде, так и о важности общественного контроля в вопросах незаконного поведения чиновников.
–Фонд был создан в 2011 году. Когда и как появился Петербургский отдел?
– Петербургский отдел, насколько я помню, появился в конце 2013. В октябре его открыли как филиал московского Фонда борьбы с коррупцией. До этого был проект «Муниципальная пила», на основе которого образовался филиал.
– А когда образовалась «Муниципальная пила»?
– В конце апреля 2012 года.
– Чем вы занимались в рамках этого проекта?
–В основном контролировали местные администрации. Но были и большие расследования. Например, контракты по дорогам.
–Потом вам предложили присоединиться к фонду?
–Мы, так или иначе, работали с ними с лета 2012 года. Они нам помогали с юридическими составляющими, что-то подсказывали. А потом решили работать вместе.
–Сейчас в фонде около 40 сотрудников, из них в Петербурге работает 3 человека. Хватает ли людей?
– Есть волонтеры, которые в свободное время приходят и помогают. Особенно в больших расследованиях. Например, в расследовании по Петроградскому району приняло участие огромное количество людей. И те, кто помогали искать информацию, и те, кто помогали формулировать. И программисты, и дизайнеры, и все, благодаря кому сайт появился (речь идет о расследовании Фонда по борьбе с коррупцией «Муниципальный клан». В рамках расследования были обнаружены родственные связи между представителями власти Петроградского района Санкт-Петербурга).
– А что насчет средств? Пожертвований достаточно?
– Больше 1000 человек в год вносят пожертвования. С каждым годом видим положительный результат, несмотря на все перипетии. Потому что, по большому счету, вне зависимости от политической позиции и от того, что человек думает про Крым или все остальное, люди с головой прекрасно понимают, что есть коррупция и эту коррупцию надо искоренять. Если государство не делает или делает плохо, соответственно, нужно делать так, чтобы кто-то еще этим занимался.
– На сайте указана цель – ликвидировать коррупцию. А какие перед вами стоят задачи?
– Цель ликвидировать коррупцию очень эфемерная. Мы отдаем себе отчет, что коррупцию, которая есть сейчас, быстро и легко не победить. Игра долгая, и мы постепенно закрываем одно, второе, третье. Закрываем возможность чиновникам выводить деньги за рубеж, преследуем их через европейские власти, преследуем в России. И, самое главное, рассказываем это и предаем публичности. Потому что коррупция не хочет расследовать сама себя. В России расследования в большей степени направлены на публичность. Может быть, маленьким муниципальным делам и дают ход, но крупные расследования, в первую очередь, рассчитаны именно на публичность. С другой стороны, надо, конечно, привлекать различные европейские и мировые инстанции. Просто потому что деньги указаны здесь, а отмывают их там. Они попадают под коррупционное законодательство стран Евросоюза, США, Канады и других. Я не вижу причин, по которым нельзя было бы пользоваться этим инструментом.
Например, недавно была новость, что депутат Госдумы Владислав Резник объявлен в международный розыск (Депутат Госдумы от «Единой России» Владислав Резник объявлен в международный розыск по запросу Испании). Это означает, что депутат Резник за границу теперь не сможет поехать никуда, кроме стран третьего мира. Мне кажется, это очень неплохая вещь, которая будет работать и которой нужно пользоваться.
– А сейчас этот инструмент развит еще слабо?
- Ну, например, при расследовании по Чайке, несколько европейских инстанций заявили, что они инициируют расследования у себя. Но это их отдельное расследование. И им очень сложно, потому что нужно посылать запрос в нашу прокуратуру. А запрос в прокуратуру по поводу коррупционных дел Чайки, которые отправляются Чайке, – это очень странно (имеется в виду расследование по делу генпрокурора РФ Юрия Чайки и его сына Артема Чайки и обвинения по делу незаконного отмывания денег). Им сложно, но, тем не менее, это все возможно. Уголовное дело по русской мафии в Испании тому доказательство (см. здесь).
– Выходит, вашиосновные задачи – работа с органами власти в России, с международными органами и привлечение внимания общественности?
- Еще поиск активных людей с активной жизненной позицией, которые готовы контролировать власть самостоятельно.
– У фонда есть проекты РосПил, РосЖКХ, РосЯма. Петербургское отделение занимается этими же проектами или у них своя задача?
- В Петербурге нет такого деления. Нас немного, и мы занимаемся всем спектром: и ЖКХ, и РосПил. Автомобили и тематика дорог входят в РосЯму. РосЯма, на самом деле, на какое-то время ушла в тень: доделывали сайт, что-то переделывали. Сейчас происходит реинкарнация: скоро будет мобильное предложение, и мы в Петербурге будем проводить различные мероприятия по РосЯме.
– Каких результатов удалось добиться за время существования фонда?
– Самый главный результат - это количество людей, которые самостоятельно стали контролировать власть. Люди, которые, наконец-то, вылезли из своего панциря, ясным взглядом оценили, что происходит, и начали заниматься контролем власти, идти на муниципальные выборы и проводить свои расследования. Есть уголовные дела, но их разваливают, и это мы прекрасно видим. Чиновников, которых должны привлечь к ответственности, не привлекают. Но, тем не менее, то болото, которое было в чиновничестве, удалось расшевелить. И расследования, которые мы публикуем, тоже расследуют. Самый яркий пример – попытка полететь в командировку на Кипр депутатов ЗакСа, которая сорвалась (поездка на Кипр была запланирована для 9 делегатов Законодательного собрания в период с 25 июня по 2 июля 2015 года. Сумма перелета составляла почти миллион рублей).
– К каким делам еще удалось привлечь внимание и добиться наказания для людей, нарушивших закон?
– Сама суть всех чиновников и их кадровых перестановок заключается в том, что у них не существует мгновенной реакции. Они никогда не реагируют мгновенно, чтобы не показать, что что-то к чему-то привело. Как пример могу привести, одно из первых расследований по Доброфоруму, который проводился в Петербурге (см. здесь). Председатель комитета по молодежной политике, тогда это был Никита Александров, ушел в армию. Знаем, что есть такой одиозный деятель Андрей Бреус, который работал в МО «Чкаловский» и пытался избраться в члены политсовета «Единой России». Он туда не попал, в том числе, благодаря нашему расследованию (имеется в виду расследование по Петроградскому району). Есть много примеров, которые со стороны не видны. Но приходят люди, которые знают изнутри, что там что-то происходит. Мы знаем, что это происходит, что это накапливается и каким-то образом влияет на политику. Сейчас очень интересно посмотреть, что будет с выборами в Законодательное собрание. Потому что у нас были расследования по различным депутатам. Я уверен, что некоторые из них уже не будут избираться. Например, Игорь Коровин точно не будет, потому что слишком много было скандалов. Все признали, что он незаконно занимался бизнесом. И феерией было, когда он сорвался на пенсионера. Уголовное дело завели, не замолчали и не защитили. Так или иначе, здесь за него никто не вступился, и случилось то, что случилось. Коровин не изберется, даже если очень захочет. Да и выдвигать его никто не будет. Есть еще ряд депутатов, о которых слышали только слухи. Посмотрим.
– Насколько мне известно, у вас были крупные расследования (например, про Сердюкова с Пузиковым), были меньшего масштаба. Что, на ваш взгляд, эффективнее: привлекать внимание к крупным нарушениям или работать в небольших масштабах?
– Тут разные аудитории. Когда мы говорим про дворы, это затрагивает узкий круг людей, тех, кто живет во дворе или районе. Аудитория уже, но это затрагивает намного сильнее. Ну Сердюков и Сердюков! Это где-то там, наверху. А тут человек машину каждый день в эту яму ставит и подвеску ремонтирует, из-за того, что каждый день ездит по этим дорогам. Ему с детьми негде погулять, потому что грязи по колено. Это работает лучше. Но работает на более узкую аудиторию.
– Где вы находите материалы для своих дел?
– Перерабатываем огромное количество информации. И с Росреестра, если касается недвижимости. И с сайта «Госзакупки». Отовсюду. Нет единого источника. Какие-то вещи нам доносят слухи. Например, по Петроградке всегда ходили слухи. Но это было на фоне слов. Мы это доказали и расписали.
– Что, на ваш взгляд, нужно, чтобы привлечь внимание людей к коррупции и побудить их что-то сделать?
– Факты. Всегда людьми лучше воспринимается, когда публикуешь информацию и приводишь факты, а не слухи и домыслы. Мы всегда приводим все документы. Чтобы сомнений, о чем мы пишем, не возникало. Хотите, можете проверить 10 раз. Вот факты, вот выводы.
– И как именно вы занимаетесь привлечением общественности?
– Пишем. Твитер, Вконтакте, Фейсбук. Социальные сети плюс время от времени брошюры, которые раздают активисты в метро, плюс газеты.
– А есть показатели посещения сайтов?
- Это сложно, потому что любые расследования расходятся по социальным сетям. Собрать их достаточно трудно.
– Как изменилась общественная поддержка? Больше ли людей стали интересоваться деятельностью фонда? Обращаться с жалобами, с просьбой о помощи, может быть, с благодарностями?
- Обращаются постоянно и с тем, и с другим, и с третьим. Кому можем, помогаем.
– И какую именно помощь вы оказываете?
- Чаще всего просто перенаправляем людей. Мы не занимаемся правовой защитой. Мы в этом мало понимаем и охватить все не можем. Зато есть правозащитники, к которым мы можем людей направить, и они этим займутся.
– В 2013 появился 44-ФЗ о контрактной системе. Помимо новых способов закупки, закон предусматривает прозрачность процедур и создание общественного контроля. Насколько это эффективно? Помогает ли это сейчас и будет ли, на ваш взгляд, помогать в перспективе?
– В чем-то он, наверное, лучше 94-ФЗ. В частности тем, что теперь обязаны выкладывать документы. Но он как сырым принимался, так и остался недоработанным. Какие-то лазейки там до сих пор есть. Более того, появились новые коррупционные составляющие. В частности, есть пункт про покупку билетов, которым пользуются 90% петербургских муниципалитетов. Благодаря этому пункту они просто не проводят конкурс, а под видом покупки билетов организуют праздники.
Последний пример – МО «Пороховые», где они заключают контракт с компанией, которой управлял Дмитрий Кислов, значащийся на сайте госзакупок как контактное лицо. Они с компанией этого человека заключают контракт без конкурса. В этом году уже 12 млн потратили только на покупки билетов в Ледовый дворец.
– Это нарушение закона?
– И да, и нет. Формально они передают билеты и все.
– Опасно ли участвовать в таких расследованиях? Были какие-нибудь предупреждения или иски?
– Нет. Было, что давали интервью, где грозились собрать митинг. Я сразу заявил, что я на него приду. Я вообще люблю протестовать против себя. Самое главное оружие, против которого очень сложно идти: открытость и прозрачность. Вот, пожалуйста, вот все документы, вот все факты. Ни разу за все время ни один человек не подал в суд. Это доказывает, что все, что мы публиковали, мы сто раз проверили, и эти факты просто не оспорить.
– А вне исков? Угрозы по почте или по телефону?
- А какой смысл? Все уже опубликовано. Мы публикуем апдейт, если в чем-то ошибаемся, но чтобы по чьему-то желанию убрать… нам звонили, просили не ставить какие-то расследования. Ни разу это не сработало. Говорили: потому что это затрагивает наших друзей, товарищей по борьбе с коррупционным режимом. Да наплевать, кого это затрагивает. Не важно, от какой партии человек, если он украл. Хоть от «Яблока» хоть от «Единой России». Я не смотрю на лица. Я смотрю: человек украл, значит, его надо привлекать к ответственности.
– Каким вы видите будущее фонда?
– Работы еще много. Коррупцию победить очень сложно. Это очень долгая работа, особенно когда коррупция знает дзюдо. Но надо работать. Надо дальше рассказывать о том, что происходит. Дальше проводить расследования. И мы этим занимаемся. Надо предлагать законопроекты. Очень важно – проводить системные расследования. Например, Петроградка. Еще одно системное расследование - Сочи, которое делали коллеги и сделали, по-моему, отлично. В результате таких расследований появляются законодательные инициативы. Когда постоянно публиковали информацию о незаконном обогащении, из этого вырос соответствующий законопроект. В любом случае эти публикации к чему-то ведут. Долго писали и бились головой, что опять возникают в праздники непонятные контракты. Опять аукционы, на которые никто не смог заявиться. Предложили прописать вместо календарных дней, рабочие. Сейчас этот законопроект лежит в ЗакСе.
– Значит, фонд еще будет жить долго?
– К сожалению, да. Коррупцию не победить мгновенно. Придет кто угодно: «Яблоко» или какой-нибудь «ПарНаС». Свои жулики найдутся всегда. Тем более, никто не сможет всех чиновников заменить сразу.
Беседовала Надежда Луговая
Фото: openrussia.org
(15:34)